Страсть зависти ни в какой радостный праздник не дает вполне порадо­ваться тому, кем она обладает

Страсть зависти ни в какой радостный праздник, ни при каких радостных обстоятельствах не дает вполне порадо­ваться тому, кем она обладает. Всегда, как червь, точит душу и сердце его смутною печалью, потому что завистли­вый благополучие и успехи ближнего почитает своим не­счастием, а оказываемое другим предпочтение считает для себя несправедливою обидою. Один греческий царь пожелал узнать, кто из двух хуже, сребролюбец или завистливый, потому что оба не желают другим добра. С этою целью повелел позвать к себе сребролюбца и завистливого и гово­рит им: «Просите у меня каждый из вас, что ему угодно, только знайте, что второй вдвое получит, что попросит пер­вый». Сребролюбец и завистливый долго препирались, не желая каждый просить прежде, чтобы после получить вдвое. Наконец царь сказал завистливому, чтобы он просил первый. Завистливый, будучи объят недоброжелательст­вом к ближним, вместо получения обратился к злоумышле­нию и говорит царю: «Государь! прикажи мне выколоть глаз». Удивленный царь спросил, для чего он изъявил такое желание? Завистливый отвечал: «Для того, чтобы ты, госу­дарь, приказал товарищу моему выколоть оба глаза». Вот насколько страсть зависти зловредна и душевредна, но еще и зложелательна. Завистливый готов подвергнуть себя вреду, лишь бы только вдвое повредить ближнему. Мы здесь выставили самую сильную степень зависти. Но и она, как и все другие страсти, имеет разные размеры и степени, и потому должно стараться подавлять ее и истреблять при первом ощущении, молясь Всесильному Сердцеведцу Богу псаломскими словами: «от тайных моих очисти мя, и от чуждих пощади» рабу Твою или «раба Твоего» (Пс. 18, 13–14). Также со смирением должно исповедовать не­мощь эту пред духовным отцом. А третье средство — вся­чески стараться не говорить чего-либо противного о том человеке, которому завидуем. Употребляя эти средства, мы можем с помощью Божиею, хотя не скоро, исцелиться от завистливой немощи.